Жизнь католиков России

В августе 1678 года Патрик Гордон последним покидал горящий Чигиринский замок. 20 августа за беспримерное мужество при обороне Чигирина его произвели в генерал-майоры. Теперь он был не просто высшим офицером, но членом командования, одним из тех, в чьих руках судьба армии и страны. И первым назначением Гордона было возглавить гарнизон в Киеве и вместе с украинскими казаками укреплять этот важнейший город Украины, последний на то время русский форпост на Правом берегу Днепра. Фортификатором по образованию он не был, и обижался каждый раз когда его титуловали военным инженером. Но человек он был читающий, до новых знаний жадный, да и иезуитское образование давало о себе знать. Не то чтобы отцы из Общества Иисусова учили его военной науке, но тягу к знаниям, любовь к чтению, а главное – умение искать, находить и оценивать нужную информацию они в нашего героя вложили. Поэтому Патрик, хотя и был студентом-недоучкой, но на полях сражений, в походах и на привалах он смог получить хорошее образование – и в том смысле что приобрел бесценный опыт, и в том, что посвящал книгам каждую свободную минуту. Даже когда дело доходило до дележа награбленного, Патрик старался отбирать себе не дорогие побрякушки, а книги! Из России он заказывал купцам все самые интересные книжные новинки по самым разнообразным отраслям науки. В результате он довольно легко осваивал языки, прекрасно говорил по-польски, по-немецки, по-русски, великолепно разбирался и в военной теории, и в картографии, и в механике, и в фортификации. А еще он был честен, скромен, исполнителен и храбр – в общем, незаменимый человек. Поэтому вначале его прошения об отставке просто отклоняли, а потом князь Василий Голицын, фаворит правящей царевны Софьи, пригрозил ему что в следующий раз когда он попросит об отставке, его разжалуют в прапорщики. Такая корова нужна самому.

Правда, в Шотландии Гордона все-таки отпустили – правда, лишь в качеств посла. И там же король Иаков 2 Стюарт, которого Гордон как шотландский патриот считал своим повелителем, решил назначить его британским посланником в России. Окрыленный радостью что теперь он смоет служить своему королю, Патрик доложил о своем назначении Голицыну, однако с военной службы его отпускать было себе дороже, а совмещать посты английского посланника и русского генерала было невозможно и исключение не стали делать даже для Гордона. Зато шотландца поставили командовать Вторым Выборным Московским или Бутырским полком, который Гордон быстро сделал образцовым. А после походов Голицына на Крым, хотя и неудачных, наш шотландец получил чин полного генерала. Все шло превосходно, и лишь одно несчастье омрачало жизнь преуспевающего полководца – незадолго после возвращения Патрика из Шотландии умерла его жена, подарившая ему четверых детей. Правда, жить холостяком Гордон не смог, и через несколько лет женился снова.

А потом был 1689 год. Молодой цар Петр стал совершеннолетним, и регентша царевна Софья должна была сложить полномочия. Однако отдавать власть брату она не желала. Петру донесли что сестра готовит на него покушение. Он заперся в крепости Троице-Сергиевой Лавры, объявил что жизнь его в опасности и велел всем верным прибыть к нему. Естественно те кто поддерживал Софью и Голицына, к Лавре идти не хотели Теперь от расстановки сил, от того сколько солдат придет к Петри и сколько останется у Голицына зависело кто станет настоящим правителем России. Приказ от Петра и Патрик Гордон, старший из иностранных офицеров. Русской политикой, в отличие от шотландской, наш герой совершенно не интересовался. Он был офицером, и обязанность его было повиноваться старшему по званию. Но высшим авторитетом в данном случае был царь. Поэтому Гордон честно передал полученный приказ Голицыну. Голицын, фаворит и любовник Софьи, понимал чем чреват приказ Петра и пытался уговорить Гордона хотя бы подождать с выполнением приказа пока бумагу не увидит Софья. Но Гордон ответил что когда царю грозит опасность, начальник должен исполнять долг присяги, что бы там ни говорило начальство. И во главе иноземных офицеров отправляется к Петру. Туда же, кстати, прибыл с изъявлением   верности и новый украинский гетман Иван Мазепа, за которым стояли испытанные в боях запорожцы. Сила оказывается на стороне молодого царя, дальнейшее сопротивление не имело смысла. Петр Первый захватывает власть без единой капли крови, и не последнюю роль в успехе царя сыграл Патрик Гордон.

Царь и раньше уважал шотландца – особенно после смотра Бутырского полка. Теперь же Гордон стал его ближайшим помощником и наставником в военных делах. Учитель из него был идеальный – Патрик был настоящей ходячей энциклопедией по всем возможным отраслям военной науки. Еще он прошел огонь и воду, немало сражался и побеждал, так что академические знания подкреплял  практическим опытом. Плюс ко всему, он был строг по части дисциплины, справедлив к солдатам, умел продумывать на несколько шагов вперед, а главное – был скромен и знал свое место. Патрик довольствовался положением заслуженного генерала и уважаемого военного специалиста и ни в каких придворных интригах участия не принимал. За это его уважали и любили и шотландцы, и немцы, и русские. Полюбил его и царь, увидев в бравом шотландце и бесценного специалиста, и просто надежного товарища.

Петр и Гордон становятся неразлучны. Генерал чуть ли не каждый день бывал у царя в Преображенском, и солдаты из его Бутырского полка стали основой потешных полков царя, которых, кстати, Гордон же и окрестил русской гвардией и постепенно превратил в боеспособные части. Патрик много занимался с молодым царем военной теорией, и он же взял на себя руководство всеми войсковыми учениями. Под его началом солдаты учились стрелять в цель, разбивать лагеря, ходить строем, строить и осаждать крепости. Полковые учения перерастали в общие, а общие учения – в маневры. В 1694 году Гордон получает чин контр-адмирала и едет с Петром на Белое море. Этот эпизод ярко описан в фильме «Россия молодая» - наверное, лучшем фильме о Петровской эпохе.

Но все-таки этот шотландец лучше чувствовал себя во главе сухопутных солдат. Знаменитый Кожуховский поход, когда стрельцы защищали, а полки нового строя брали учебную крепость, да с таким азартом что не обошлось без раненых и даже одного убитого, прошел как раз при подготовке и по руководством Патрика Гордона. И сам генерал, и его солдаты, и Петр отнеслись к кожуховским учениям со все серьезностью. Особенно Патрик. Потому что маневры эти были генеральной репетицией перед грядущими походами против турок.

Походов этих ждали все. Украинского гетмана беспокоили татарские набеги. Да и русскому царю неинтересно было иметь под боком не самых мирных соседей. Плюс, в случае удачи Россию ждал выход к морю, а значит – возможность торговать. Патрику же не терпелось поквитаться с неверными после Чигирина. Вена – это хорошо, но нашему крестоносцу хотелось и самому одержать победу над турками. В конце концов, это была та война, сражаться в которой ему не было стыдно.

Итак, в 1695 году Петр двинулся на турок. Базу для похода ему заблаговременно приготовил гетман Иван Мазепа – украинцы прекрасно знали причерноморские степи, а сам гетман на юге своих владений построил несколько крепостей, где хранилис для припасы для солдат и коней. Одна из таких крепостей, Новобогородицкая, стала основой будущего города Днепропетровска. И вот, русская армия пошла на Азов – большой турецкий порт. Мазепа же с украинскими казаками отправились блокировать турецкие крепости на Днепре – чтобы не дать туркам стягивать к Азову подкрепления. В том походе Мазепе повезло – он смог взять несколько турецких крепостей, самой большой из которых был Кизикермен. Сейчас на месте крепости украинский город Берислав. А вот Петру повезло меньше – у русских не было флота, блокировать Азов с моря они не могли, и в город постоянно подвозили припасы. Да и осаждать настоящий город было куда сложнее чем брать потешную фортецию. Зато русские солдаты с блеском показали все чему учил их Гордон – они браво копали шанцы, укрепляли артиллерийские батареи, взяли приступом одну из сторожевых башен возле города. Сам же Азов Патрик Гордон хотел взять с помощью подвижного вала – новомодного европейского изобретения. Суть его была в том чтобы рыть окопы возле города, притом рыть их змейкой чтобы они не простреливались с городских валов, землю из окопов насыпать перед ними чтобы получился вал, и за валом поставить мортиры или гаубицы. Эта батарея могла стрелять по городу разрывными снарядами, а потихоньку вал можно было подсыпать и подсыпать все ближе к врагу и засыпать крепостной ров. А там уже и штурмовать можно. В теории все смотрелось превосходно, но с турками сражаться русские пока не умели, да и долго стоять под Азовом без подкреплений Петр не мог. Пришлось свернуть осаду и вернуться под стены Азова через год. На этот раз у Петра были два козыря в рукаве – новопостроенные галеры, которые блокировали туркам подвоз припасов, и посланные Мазепой украинские казаки, которые били турок уже не одно поколение. Под руководством Гордона солдаты подвели вал к самим стенам Азова, казаки во главе с полковником Яковом Лизогубом залезли на турецкие бастионы, не дожидаясь даже общего штурма, развернули азовские пушки в сторону города, потом подоспели остальные полки – и Азов сдался.

Турецкая опасность была ликвидирована. Петр и Мазепы разрушили практически все опасные османские крепости в Причерноморье. Россия наконец вышла к морю, и Петр подписывает знаменитый указ, гласящий «русскому флоту – быть». В Воронеже закладывается верфь, на которой строятся первые русские линейные корабли - «Божье предопределение», «Ласточка» и «Шпага». Петровская Россия одержала свою первую серьезную победу, и далеко не последнюю роль сыграл наш герой, чьими стараниями потешнее полки молодого царя превратились в грозных воинов, которым суждено было разбить не одну армию.

Но Патрик Гордон не был бы Патриком Гордоном собой если бы думал только о делах военных. Он честно, честнее других, служил царю и России на поле брани, не думал о богатстве и почестях. Но если жизнь его принадлежала России, а сердце – Шотландии, то душой он был предан католической церкви. Быть католиком – для него это были не просто слова. Он старался поддерживать связь с Церковью как только мог – читал книги, молился, причащался Святых Тайн как только появлялась возможность. А возможность такая представлялась нечасто. Католикам в тогдашней России попросту негде было молиться. Из Москвы иностранцев давно уже выселили в Немецкую слободу – против чего они в общем-то не особенно возражали. И в этой немецкой слободе лютеране и кальвинисты выбороли себе право построить молитвенные дома и содержать пасторов. Католики же о таком разрешении могли только мечтать. Исповедоваться, причащаться, венчаться они могли только у священников, проезжавших через Россию по делам. И Патрик поставил себе цель – создать в Москве католический приход с храмом и постоянным священником. Единоверцы Патрика – католики-немцы, шотландцы, голландцы на русской службе, единодушно признали его своим лидером в этом нелегком деле, и Патрик смело мог называть себя первым католиком России – если не по порядку, то по влиянию уж точно.

В 1684 году по совету Голицна он подает первое прошения на имя царей о разрешении построить католическую церковь в Москве. За дело Гордона вступил австрийский посол, сам шотландце писал о нем различным дипломатам, да и Голицын по мере сил продвигал это прошение. В конце концов разрешение было получено. Гордон составляет список католиков в Москве, советуется со всеми, и в результате было решено что каждый католик буде откладывать по 47 с половиной рублей в год на строительство храма.  Начали потихоньку закупать стройматериалы. Однако наверху с четким ответом медлили – видать, тогдашни патриарх Иоаким все силы свои употреблял на борьбу с латинской заразой.

Когда Петр Первый стал полновластным царем, а патриарху указали на свое место, Патрик постоянно говорил с ним об открытии в Москве католического храма. Параллельно он пытался задержать в Росси на подольше заезжих священников, которых русское правительство пыталось поскорее выгонять, а еще – помогал иезуитам приезжать в Россию хоть явно, хоть тайно. Наконец, в 1691 году Гордону удалось купить дом, в котором устроили часовню, и при часовне этой был постоянный священник. Правда, в один прекрасный день шотландцу известили что дом этот решили правительство решило уступить одному немецкому врачу. Патрик немедленно начинает хлопотать об отмене этого решения. В конце концов он понимает что единственный способ навсегда обезопасить русских католиков от репрессий – это хоть выбить, хоть выцыганить для них право иметь свой официальный храм. И здесь ему пришлось применить метод своих учителей-иезуитов: не получается разбить врага в лоб – заходи с фланга. В 1694 году в разговоре с царем Гордон убеждает его жать разрешение на строительство каменной церкви, однако подал он эту идею вот под каким соусом. Наш генерал был уже в летах, а детей у него было много.  В общем, он хотел бы заранее построить себе семейный склеп в виде церкви где можно было бы молиться. В общем, дело обстояло примерно так как в наши дни: по документам одно, а на деле другое. Выглядело это может и не вполне красиво, но хитря в мелочах, Гордон не кривил душой в главном: посвятив жизнь служению России, он и его единоверцы имели право исповедовать и практиковать свою веру – недаром в азовских походах армию сопровождал католический священник – правда, не афишируя свой сан. Петр и сам все прекрасно понимал. Он не возражал против иезуитов в войске, и для строительства церкви дал Патрику все необходимые бумаги. Итак, его стараниями в Москве была построена небольшая каменная католическая церковь святых Петра и Павла. Здесь Патрик Гордон, шотландский патриот, отважный крестоносец, верный католик и, без иронии, русский герой был похоронен после того как умер в 1699 году. Там же хранилась и его библиотека, которую генерал завещал русской католической миссии – сочинения историков, латинские тексты античных классиков, богословские трактаты и словари. Постепенно вокруг этой часовни выросла целая миссия – со школой и большой деревянной церковью, которую потом перестроили в каменную. Церковь эта, как и часовня Гордона, не сохранилась до наших дней – войны, пожары, перестройки стерли ее с лица земли, как и всю Немецкую слободу. В 19 веке прах Гордона перезахоронили на Введенском кладбище, а надгробная плита его церкви хранится в Историческом музее.

Но лучшим памятником таким людям как Гордон служат их дела. И настоящим памятником Гордону стали победы и достижения этого великого шотландца, ставшие победами и достижениями всей России. А еще – появление католической миссии в Москве, ставшей матерью всех будущих русских католических общин. И в этом он, первый католик России, может, и, наверное, даже должен быть примером для каждого из нас.